Иногда в классах возникает скрытый буллинг. Это то невидимое, что дети порой прячут от учителя. Или учитель не очень хочет или просто не может заметить это. Но мы помним, что ребёнок не учится в небезопасной среде: он медленно соображает, долго делает, никак не может включиться. Не только потому что он «такой ребёнок». Учителю крайне важно вникнуть, исследовать, действительно ли ребёнку безопасно.
Систематические тычки, цокание, косые взгляды, игнорирование – это все про буллинг. И в один котел примешивается «ты чо тупой?», «ты чо дура?» Иногда учителя говорят: «Ну это подростки, они так общаются». Как измерить, что вот здесь уже буллинг или близкая к нему история, а вот тут просто игра и «такое общение»?
У меня внутри есть вот какой измеритель. Представьте себе ситуацию, что вы сидите на совещании у руководителя, и вдруг кто-то говорит вам: «Насть, ты чо дура?» Кажется, что в этот момент между всеми пролетает негласное «чего, блин?!» Так вот это отличный измеритель.
В здоровой среде такое общение будет неприемлемо, «у нас там не принято». И детям нужно это объяснять. Показывать, как тут общаться точно можно, а как совсем нет. Детское общение – отражение той среды, в которой ребёнок формируется.
Систематические тычки, цокание, косые взгляды, игнорирование – это все про буллинг. И в один котел примешивается «ты чо тупой?», «ты чо дура?» Иногда учителя говорят: «Ну это подростки, они так общаются». Как измерить, что вот здесь уже буллинг или близкая к нему история, а вот тут просто игра и «такое общение»?
У меня внутри есть вот какой измеритель. Представьте себе ситуацию, что вы сидите на совещании у руководителя, и вдруг кто-то говорит вам: «Насть, ты чо дура?» Кажется, что в этот момент между всеми пролетает негласное «чего, блин?!» Так вот это отличный измеритель.
В здоровой среде такое общение будет неприемлемо, «у нас там не принято». И детям нужно это объяснять. Показывать, как тут общаться точно можно, а как совсем нет. Детское общение – отражение той среды, в которой ребёнок формируется.
